Дом тихой смерти [Кристин Т. В. Дом тихой смерти; Рой Я. Черный конь убивает по ночам; Эдигей Е. Отель «Минерва-палас»] - Т. Кристин

Тело покрылось холодным потом. Как живая предстала перед мысленным взором Джека ласково улыбающаяся Кэй, протягивающая ему прелестный цветок. И на прелестном лице — нежная печать страданий.

Нет, подумать только, все это заранее отрежиссировано, все обдумано. Хладнокровное, преднамеренное убийство!

Открыв глаза, Джек медленно встал и подошел к окну.

Больничный сад был залит потоками яркого солнечного света. На ветках деревьев зеленела молодая листва. Торжествующий весенний щебет птиц проникал даже сквозь двойные рамы окон.

На тропинке между деревьями появилась торопящаяся куда-то с лекарствами молоденькая медсестра в белом халатике. Непокорные золотые локоны выбились из-под белой шапочки, ими небрежно играл легкий ветерок.

Взгляд молодого человека непроизвольно сопровождал легкую фигурку, пока та не скрылась за поворотом аллеи.

— Уфф! — Джек с такой силой потянулся всем телом, что кости затрещали в суставах. — В конце концов, жизнь не так уж плоха!

Яцек Рой

Черный конь убивает по ночам

В то утро я встал невыспавшийся и злой. Настроение совсем испортилось, когда, раздвинув занавески, убедился, что воскресенье солнечное и погожее. Я работал всю ночь — кстати, далеко не первую, и теперь был зол на весь свет: ведь и в воскресенье предстояло работать. В который уже раз проклял я тот день, когда выбрал эту профессию. Нет, сколько же можно? Брошу все к чертовой матери и уйду на пенсию. Стажа, слава Богу, хватит с избытком, в МО[1] я со дня основания, а годы в партизанском отряде считаются один за два.

И, как всегда в такие минуты, в памяти воскресло прошлое. Вспомнились первые дни моей работы в милиции Народной Польши. Банды, мародеры… На нас легла обязанность охранять новую власть, которую еще не все приняли, наводить порядок в разоренном войной и гитлеровской оккупацией молодом государстве. Работа была невероятно, дьявольски трудной, но зато какую школу мы прошли! Милицейскую форму цвета стали я получил лишь через два года, а до тех пор о моей принадлежности к милиции свидетельствовала лишь повязка на рукаве. Повязка… Кусок красной ткани с неумело вышитыми буквами «МО». Теперь эта повязка красуется в моей квартире на самом почетном месте — над письменным столом.

Ладно, нечего предаваться воспоминаниям. И хватит злиться, ведь я, несмотря ни на что, люблю свою работу и не уйду никуда. Пенсия? Это для меня-то? Мужик как бык, под потолок, вес под сто кило, на здоровье не жалуюсь, пятьдесят стукнет только через три года, голова тоже вроде пока соображает. На пенсию ему захотелось!

Итак, было чудесное солнечное воскресенье. Теплый, безветренный июльский день. Ну устал я, так ничего удивительного, когда ведешь одновременно шесть серьезных дел, конца им не видать, а начальство и прокурор подгоняют, а у меня всего семнадцать человек и тяжелая от хронического недосыпа голова.

Большой портовый город всегда привлекает всякого рода «артистов», для которых роли сочиняет не иначе как сам Люцифер, а режиссерами служат его подручные. Валютчики, воры и перекупщики краденого, проститутки и сутенеры, спекулянты разных мастей, в том числе и «честные» моряки, и, наконец, самые опасные преступники — специалисты по «мокрому делу», аристократия преступного мира. Сколько раз спокойная Одра выбрасывала трупы мнимых самоубийц, сколько раз в укромных уголках парков, на садовых участках, в зарослях Арконской рощи обнаруживали трупы неизвестных лиц! Сколько мрачных тайн скрывают щецинские подвалы, чердаки, квартиры! И вот когда другие опергруппы, вдоволь помучившись, уже отчаивались раскрыть тайну преступления, к делу подключали меня с моей бригадой — два капитана, три поручика, несколько сержантов и наши эксперты.

Да, Щецин прекрасный город. Новые районы, добротные дома, огромные парки, вообще много зелени. Немалого труда стоило восстановить город; пожалуй, правильней будет сказать — построить его заново, ибо разрушен он был страшно. Хорошо помню, ведь сам сколько отработал на стройках! Но вот искоренить преступность так и не удалось, а в последнее время она принимает все новые формы, требует все больше сил от нас. А значит, рано мне уходить на пенсию.

К тому же в наше Центральное управление МО города Щецина постоянно обращаются за помощью и советом коллеги из городков и курортных местечек прибалтийского побережья.

Какой прекрасный сегодня день, какое яркое, солнечное воскресенье! Ну как тут не злиться на работу, не признающую ни воскресений, ни праздников. Я еще вспомнил, что сегодня на городском стадионе футбольный матч на первенство страны между нашей щецинской «Погоней» и «Гурником» из города Забже. А мне все воскресенье корпеть над папками с делами?!

Из окна моей однокомнатной квартиры на восьмом этаже нового дома открывается прекрасная панорама, одним взглядом можно охватить чуть ли не половину Щецина. Один этот вид с лихвой вознаграждает меня за все прочие лишения, которые приходится терпеть, проживая на высоком этаже современного дома в большом городе. И за то, что очень часто вынужден пешком взбираться по лестнице на свою верхотуру — ох уж эти проклятые лифты! И за потрясающую акустику, которой, может быть, в театре не было бы цены, но вот в обычном доме она является постоянным источником стрессов. Шум за стеной здорово мешает мне. И отдыхать, и вот теперь знакомиться с делом. Знаю, знаю, какой-нибудь прокурор, прочитав эти строки, с возмущением пожмет плечами: как, изучать дела дома?! Увы, случается. И я признаюсь в этом тяжком преступлении, ибо другого выхода у меня нет.

Да, так вот, вид из окна и в самом деле завораживает. Легкий утренний туман окутал порт, над ним вытянули длинные шеи портовые краны, похожие на каких-то допотопных ящеров. Громады элеваторов, доков и других портовых сооружений просвечивают сквозь мглу чернью и бронзой. А сколько разных судов! Стройные и неуклюжие, высокие и низкие, прямые и горбатые, они стоят и передвигаются, ибо порт тоже не знает ни воскресений, ни праздников.

Во время бритья я никак не мог отделаться от мысли, с которой проснулся: я устал, вымотался, голова уже плохо соображает, работы невпроворот, за один день все равно с ней не справиться. А что если это солнечное июльское воскресенье я проведу, как и все нормальные люди? Настроение заметно улучшилось.

Позавтракал я в баре «Экстра». Бар этот я люблю за то, что пиво там хорошее, хотя еда так себе. Потом я наградил себя прогулкой. Шел и шел, пока совсем не выдохся, мой организм настоятельно нуждался и в движении, и в свежем воздухе. До начала матча оставалось еще много времени, и я зашел в Клуб книги на бульваре Войска Польского. Здесь было тихо, уютно. Как и большинство посетителей клуба, я принялся листать иностранные журналы с яркими цветными иллюстрациями. И кофе здесь подают хороший. В общем, идиллия, да и только. Совсем неплохо началось воскресенье, совсем неплохо…

Когда к моему столику подсел какой-то мужчина, я даже не взглянул на него, лишь ноги подобрал, чтобы он смог сесть. Я продолжал листать журнал, но чувствовал, что он смотрит на меня. Упорно смотрит, прямо-таки нахально, я же демонстративно не обращал на него внимания. Но тут он рассмеялся, и такой это был знакомый смех, что я оторвался от журнала, взглянул на него… и глазам своим не поверил.

Да ведь это же Аристотель Бакс, чтоб мне лопнуть! Аристотель Бакс! Сидит передо мной как ни в чем не бывало и щурится из-за квадратных стекол своих очков.

— Привет, ты откуда взялся, старик? — Я с жаром пожал руку моему давнему другу и, можно сказать, коллеге.

— Привет, я тоже очень рад тебя видеть, Павлик, но, прошу, отпусти наконец мою руку. Она мне еще пригодится.

— А ты похудел, — осторожно сказал я, памятуя, что особой полнотой он никогда не отличался.

— Не отрастишь живот, коли не поддержит тебя крепкая рука, — философски заметил мой друг. И прибавил:

— Да ты и сам выглядишь не лучшим образом. Клуб, журналы — ты что, никак на пенсию подался?

Тут нам пришлось прервать нашу интересную беседу, так как со всех сторон послышалось укоризненное шиканье недовольных читателей, которым мы помешали заниматься делом. Пришлось перейти на шепот. Я повторил свой первый вопрос.

— У меня отпуск, — ответил Бакс, — и я собираюсь провести две-три недели в Свиноустье.

— Завидую. А где будешь жить?

— Там, на месте найду что-нибудь.

«Какая наивность», — подумал я, а вслух сказал:

— Это не так просто. На модном курорте отдыхающие загодя подыскивают себе жилье, о хорошей комнате надо было позаботиться еще год назад. Ну да я тебя в беде не оставлю. А на сегодня каковы твои планы?

— Познакомиться с Щецином. Я звонил тебе с вокзала, твой телефон не отвечал, в управлении мне ничего не могли сказать о тебе. Ты часом не женился?